Посёлок Пешемское. Когда-то он был известен как один из передовых лесопунктов Емецкого леспромхоза. С ликвидацией предприятия численность пешемчан, как они себя называют, стала сокращаться. Большинство населения из тех, кому до пенсии было ещё далеко, вынуждены были искать работу и жильё в Емецке, Северодвинске, Архангельске…
Один из жителей посёлка Михаил Толпегин, с которым мы знакомы без малого сорок лет, правда, через столько же и встретились на прошлой неделе, снимает с женой квартиру в Емецке. Супруга работает в школе учителем с того времени, как дочку повели в первый класс. А она уже успела школу с золотой медалью окончить и в институт поступила. Сам же Михаил в своё время в летние месяцы в лесопункте работал вальщиком, а зимой на лесовозе вывозил хлысты на нижний склад. С закрытием производства вынужден был искать работу вахтовым методом. Так до выхода на пенсию и валил лес в разных районах. Как говорит, объездил всю область.
В Пешемском сейчас живут по большей части пенсионеры. Около трёх десятков жителей. Кругом лес и красивая природа с замечательным чистым лесным озером. У него такое же название, как и у посёлка – Пешемское. Казалось бы, только радоваться жизни вдали от цивилизации, наслаждаться чистым воздухом… А большинство проблем у местного населения и у желающих приехать на родину или навестить пожилых родителей связано с плохой транспортной доступностью. Примерно такая же ситуация складывается в деревнях Мякурье и Рипалово. Случилось это после того, как напором льда разорвало соединение между понтонами моста через реку Емцу возле Сельца.
Сейчас в посёлок Пешемское есть зимняя дорога через деревню Меландово. И Михаил Толпегин согласился стать моим сопровождающим по этому пути, который нигде не числится дорогой, а только зимником.

В Пешемское – по зимнику

Автодорога после поворота с федеральной трассы М8 у Красного Яра в сторону Меландова зимой даже лучше, чем летом, когда там ездят по бетонке или по обочине, где между перекосившимися плитами большой перепад или ямы. Этот участок содержат емецкие дорожники, и дорога расчищена хорошо, но не накатана, так как движение не велико. Пока ехали до деревни, встретилась лишь одна машина. И мой провожатый сразу определил, что это такси. А на вопрос о тарифах назвал такую сумму, что на эти деньги можно съездить из Холмогор в Архангельск и обратно.
Сразу за деревней Меландово дорога другая. Благо, движения по ней почти нет, и лесовоз встретился нам в таком месте, где удобно было разъехаться. Как можно понять, зимник до Пешемского расчищен и содержится благодаря предпринимателю, заинтересованному в том, чтобы вывезти заготовленную древесину.
На речке Иога увидели нескольких рыбаков, сидящих возле лунок. Михаил отметил, что там, где переезжаем через реку по мосту, из-за высокого уровня бывает невозможно проехать. Но это препятствие временное. Самое плохое место для проезда – это бывшее плотбище.
Обширная территория возле реки Емцы к настоящему времени заросла ивняком и другими кустарниками. В бытность работы лесопункта здесь кипела работа. С нижнего склада агрегатами зимней сплотки сюда доставлялись связанные в пучки сортименты для формирования секций. По большой воде, когда Емца весной разливалась и пучки на плотбище оказывались на плаву, секции выводили к месту формирования плотов, а затем отбуксировывали на архангельские лесозаводы и ЦБК.
Сейчас же дорогу по бывшему плотбищу можно содержать только зимой. Даже в летние месяцы проблематично проехать не только на автомобилях повышенной проходимости, но и на каракатах.
 - А это место называется Беличи. Вон между деревьями видно два дома. Тут и был нижний склад, куда мы привозили лесовозами древесину в хлыстах. Здесь их разделывали на сортименты, - пояснил Михаил, когда мы проехали ещё немного. – А вот тут уже недавние вырубки местных предпринимателей. Леспромхозу здесь не разрешали заготавливать лес. Мы возили издалека.
Дорога плохо накатана, поэтому постоянно приходится контролировать движение. Еду осторожно, чтобы не утащило в рыхлом снегу на бровку.
- Здесь были огороды, вот и остались торчать столбики, - пояснил мой провожатый, что жители посёлка огораживали земельные участки, чтобы домашний скот и животные из леса не вытаптывали посевы. – Теперь здесь всё заброшено. Если что и выращивают, то возле своих домов.

Приехали…

А вот и конечный пункт. Из нескольких труб идёт дым. Топятся печи, у кого-то банька протапливается посреди недели. Для пенсионеров что четверг, что воскресенье – разницы нет. Это раньше придерживались такого порядка, когда банный день приходился на выходной.
Тишина. Лёгкий морозец. Издалека видим, что кто-то из жителей прошёл к дому с полными вёдрами. Хорошая примета.
- А вон и Миша Макковеев за водой пошёл. К другой проруби, - комментирует мой провожатый.
И тут нас увидели собаки. Ясно, что надо выслужиться перед хозяевами, сообщить о своей бдительности. Как же, чужой человек в посёлке: всех надо предупредить.
Когда остановились поговорить с Михаилом Макковеевым, подошла и Валентина Павловна Карловская. А разговор, конечно же, о том, что посёлок никому стал не нужным. Когда в государстве называли Архангельск северной лесопилкой, а лес – зелёным золотом, которое в основном загружалось в виде пиломатериалов на морские суда и отправлялось в зарубежные страны, считалось временным строительство подобных посёлков-лесопунктов. В леспромхозах работали отделы рабочего снабжения, обеспечивая работающих всеми необходимыми товарами, вкусные обеды готовили в столовых, на пекарнях пекли самый вкусный хлеб. Теперь же люди остаются один на один с возникающими проблемами.
И через Сельцо нет дороги. Понтонный мост неизвестно, когда восстановят, и восстановят ли вообще. Да и жителям Пешемского удобней было бы иметь возможность проезда через Меландово. Это значительно ближе по расстоянию.
- И всего-то надо отсыпать два километра дороги, - сказала Валентина Павловна. Пожалуй, сама прекрасно понимая, что даже о проектировании в этом направлении и в ближайшей, и в дальней перспективе, можно только поговорить и помечтать.

Александр УГОЛЬНИКОВ
Фото автора